Что на меня произвело самое большое впечатление? Если на предыдущих протестах можно было найти красивых, умных, молодых, прогрессивных, как Федя Отрощенко, людей, то на митинге 23 числа вам впервые могли попасться мужики. Компании мужиков, впервые шедших на протест и шумно это обсуждающих. Эти компании – исключения? Опросы, проведённые 23 и 31 числа в Москве, а также 31 числа в Питере подсказывают, что нет: от 40% до 50% опрошенных впервые пришли на митинг в 2021 году. Предыдущий за десятилетие рекорд был у санкционированного (!) митинга на Сахарова в 2019 году, 17%. Короче говоря, это выглядит как очень много, и это очень много и есть.

Ладно, аудитория сейчас расширилась, в протест пришли новые группы – а они исключение? Я очень боюсь выдачи желаемого за действительное (у меня об этом был диплом, в конце концов), но мне всё же кажется, что нет.

Очень резко и давно растёт жажда перемен. Давно не говорят: "Нам ничего не нужно менять". В 2017 году 40/40 делилось мнение на "Нам нужно поменять всё и резко" и "Нам нужно поменять что-то и постепенно". В 2019 уже было 60/30. Как и ожидали бы мои кухонные собеседники, больше всего перемен хотят (а) не одобряющие Путина и (б) люди с высшим образованием. Но ещё их больше хотят (в) средние города, а не Москва, (г) предпенсионного возраста, а не молодые, и (д) самые бедные. Замечу ещё только, что есть очень серьёзное нежелание идти за популистом, желание серьёзного плана, по которому пойдут реформы, желание нести ответственность за решение, которое будут принимать власти. Гигантская дыра в человеке-источнике такого плана (60% никого не называют) как раз этот аспект отражает.

Так что, если это про вас, поймите, что вы в большинстве, что так же, как и вы, думает и чувствует большинство россиян.

Вообще, ощущение "я не такой, это другим нужен Сталин / парад / сильный лидер, я, так уж и быть, потерплю, не рушить же страну своими хотелками" в России очень распространено. И это результат отсутствия реальной политики, реального выслушивания мнений и всех других благ демократии. И одновременно сигнал понимания, что другие люди другие, готовности к уступкам по пунктам, которые кажутся этим другим символически (и не символически) важными.

Ещё немного про страну в целом. С 2019 года активно поддерживают Путина от четверти до трети россиян. Если бы прямо сейчас уходил какой-нибудь Ельцин, и Путин был одним из равных кандидатов, за него бы голосовали бы именно они. При этом статус-кво (т.е. "Вам ок, если Путин и дальше будет президентом?") поддерживается двумя третями, не поддерживается одной.

Короче говоря, есть треть за, есть треть против, есть треть, которая не против.

Я не верю, что эта последняя треть снова станет активно поддерживать режим, как в начале 2017 (таких было 59%). От Путина в 2019 году ожидали перемен 16%: оставленное тогда на второй срок правительство Медведева очень сильно, сильнее пенсионной реформы, возмутило россиян. Как говорят проводившие фокус-группы социологи, уже тогда "про власть все всё поняли". А с тех давних пор за полтора года прошло обнуление, расколовшее Россию на две половины, тяжёлый карантин. Это очень много при современной скорости изменений в сознании.

Я думаю поэтому, что аудитория протеста будет расширяться. Единственное стоящее на пути — это реальное отсутствие альтернативного взгляда на будущее. 

"Если не Путин, то кто?" — это вопрос не про альтернативную персону, не про альтернативного президента, а про альтернативное будущее в целом. 

Добавлю от себя, что я сам знаю только одного человека, хорошо, достойно и подробно общающегося с аудиторией на тему реформ. (Это Сергей Гуриев.)

Что будет? Все мы чувствуем тренд на ужесточение. Но, как хорошо заметил Хоффер, только дважды Папа Римский предлагал называть себя непогрешимым. В первый раз — во II веке, в начале папства, во второй — в самом конце папства, когда объединялась Италия, а Папа властвовал над шестой её частью. Оба раза хотелось устойчивости, но в первом случае — потому что всё новое и непонятно жить (у нас такое было в 1993, я полагаю), а во втором — потому что народные массы угрожают власти. Конечно, в России-2021 репрессий будет больше, чем в России-2020, но я очень сомневаюсь, что каким-нибудь Маргарите Симоньян, Сергею Брилёву и, главное, всем сотрудникам RT и ВГТРК будет комфортно жить в Беларуси. В конце концов, наша информационная автократия держится именно на них: операторах, спичрайтерах, стажёрах и т. д., которые и сами всё понимают или догадываются.

Ещё я очень не хочу выступать в роли Валерия Соловья, но я немножко ожидаю усиления протестов к выборам в Госдуму и немножко после них. Власти, как говорят, хотят большинство для "Единой России", но это очень тяжко при современном уровне поддержки. Выборы — это само по себе сложно: нужно задобрить членов УИКов, убрать ненужных кандидатов, подавить протесты. На это будут топать, кричать, махать руками, что само может быть поводом для новых ошибок властей, что уже в свою очередь будет приводить в протест новые группы. 

Опять же, я не думаю, что режим сменится к сентябрю или сразу после выборов. Мне как раз кажется, что такого не будет. Но я уверен, что-то всё же произойдёт, и это будет хорошо (или от этого нам всем будет потом хорошо).