Свидетели времени: как новое российское кино по-разному исследует эпоху нулевых

Все говорят о нулевых, слушают музыку того времени, пересматривают старые телепрограммы, вспоминают, как выглядели улицы в тучное время доллара по тридцать. Ностальгия по нулевым сменила тенденцию на обсуждение и вспоминание девяностых.

В недавно вышедшем сериале «Камбэк», события которого разворачиваются в 2004 году, есть интересная находка: каждая серия начинается с реальной телевизионной хроники того времени. На экране, чередуясь, появляются новостные отрывки, кусочки музыкальных клипов и громких телепроектов. С одной стороны, это не более чем приём, вызывающий у зрителя приступ тёплой ностальгии. С другой — пёстрый клондайк настоящей исторической памяти на короткой дистанции. 

Александра Лишкевич рассказывает, как с этим калейдоскопом времени работает современное российское кино, которое осторожно, но всё ближе подбирается к современности.

«Fuck you! I hate Putin!» Книга «Исход-22» Линор Горалик как настольная книга жалоб русского эмигранта

Недавно в нью-йоркском издательстве Tamizdat Project вышла книга Линор Горалик «Исход-22», архив высказываний, переживаний, мнений новоприбывших эмигрантов. Авторка объездила весной 2022 года основные города новой эмиграции и записала разговоры с людьми. Новая книга Линор Горалик — это анонимный хор, манифестирующий право на жалобу. 

О том, что из себя передставляет книга и насколько она актуальна сегодня, написал Алексей Кручковский.

«Новая волна» в лицах: кто и как изменил французское, а следом мировое кино

После премьеры на Венецианском кинофестивале до российского проката добрался фильм «Новая волна» Ричарда Линклейтера. Американский инди-режиссёр сделал во Франции, на неродном для себя французском языке и с неизвестными артистами кино о том, как Жан-Люк Годар 65 лет назад снял свой дебют «На последнем дыхании». Картина Годара в тот момент казалась хаосом, но превратилась в культовую классику. Лента Линклейтера — красивая поэтическая открытка его французским предшественникам, изменивших историю кино. Рассказываем про них подробнее: кто и как всколыхнул «новую волну».

Режиссёр, теоретик и главный тамада нового российского кино: в чём феномен Жоры Крыжовникова

Ровно 13 лет назад в российский прокат вышешл фильм «Горько!» — кино до того необычное по форме и нестандартное по режиссёрской манере, что успело рассорить тогда всех. Зрители и критики поделились на два непримиримых лагеря: одним картина страшно понравилась, другим — категорически нет. Этот спор о творчестве режиссёра будет сопровождать всю его карьеру. Рассказываем о феномене Жоры Крыжовникова (он же Андрей Першин) — многоликого автора с особым чутьём, который не просто делает кино, но отчаянно в него влюблён.

ЛГБТ – это не страшно. Квир репрезентация в России нулевых / Демагог Лекторий

История свободы и запрета в первое десятилетие 21 века

Перемещение крови — брожение времени: что для нас сегодня Юрий Тынянов

Сегодня исполняется 131 год со дня рождения одного из важнейших филологов и писателей XX века — Юрия Тынянова. По этому поводу мы попросили культуролога, журналиста и автора книги «Другая наука. Русские формалисты в поисках биографии» Яна Левченко написать о фигуре Юрия Николаевича Тынянова. 

Как Фарман покидал дом. Глава из книги Еганы Джаббаровой «Terra nullius»

В издательстве «Новое литературное обозрение» вышел новый роман Еганы Джаббаровой — «Terra Nullius».

Это автофикшн, составляющий цикл с двумя предыдущими книгами Еганы Джаббаровой — «Руки женщин моей семьи были не для письма» и «Дуа за неверного». Новый роман «Terra Nullius» (с латинского — «ничейная земля») — это ветвящийся текст о поиске дома и семье.

Публикуем первую главу из книги «Terra Nullius» Еганы Джаббаровой.

99-летний Винни-Пух продолжает противостоять диктатуре и войне

Ровно 99 лет назад в Лондоне вышло первое отдельное издание «Винни-Пуха» английского писателя Алана Милна. Редактор Федя Отрощенко рассуждает о том, почему мы так любим Корнея Чуковского, Алана Милна, Туве Янссон и всех-всех-всех, как власть пытается использовать детскую литературу и почему сама детская литература — пространство свободы.

«Соединять следы империи, когда другие хотят их стереть». Фотограф Максим Шер — о визуальной политике, неторных тропах и некрасивой жизни, которую получилось полюбить. Часть 2

Максим Шер — постколониальный фотограф, начинавший с ландшафтных съёмок России и её (бывших) окраин, в том числе независимых ныне государств. Пройдя путь от found photography до развиваемого ныне большого проекта EMPIRE, фотограф обнаруживает, что его профессия — не иллюстрировать мысль и тем более не поддерживать видовые тренды, а «тыкать палкой», куда не просят. Культуролог Ян Левченко говорил с Шером в Берлине и Таллинне, обсуждал его фотокниги, медленную кристаллизацию тематики и специфического метода. В первой части разговора речь шла о работе 2010-х годов, во второй — о том, с какими визуальными трендами фотограф и его оптика вступили в новое турбулентное десятилетие. 

Глава 12. День зачатия

В новом эпизоде мемуарного романа Зиновия Зиника «Украденный почерк» компания во главе с бродячим философом Александром Асарканом приходит в квартиру шелкографа Виктора Иоэльса, который празднует День зачатия. Этот же день становится днём инициации Зиновия Зиника, он теперь становится одним из «банды карманных воров вечности под предводительством Феджина-Асаркана» из «Оливера Твиста». Купаты напоминают членов Политбюро, а дырки в поджаренной колбасе открывают новую реальность.