Что мы знаем о классицистах? Кого мы знаем из классицистов? Ну, Ломоносов, Державин… Не очень-то солидный список для эпохи, которая длилась почти всё восемнадцатое столетие. Хотя, наверное, порядочные мальчики и девочки из хороших школ или средней порядочности студенты и студентки, учащиеся на средней хорошести филфаке смогут назвать ещё парочку имён. Однако навряд ли мы можем включить этот факт в нашу статистику, ведь что только эти порядочные мальчики и студентки не знают, ещё и на митинги, небось, ходят и в тиктаки белые свои ленточки выкладывают.
Как же провинились классицисты, что мы их уважаем меньше, чем наших всех? Но провинились не классицисты, а наши все. Точнее, романтики, которые вели полемику, атакующую своих предшественников, дабы утвердить свои позиции. (Так что не любите, девушки, простых романтиков.) Именно они и придумали вообще-то классицизм (классицисты себя так и не называли), а потом уничтожили его, чтобы утвердить свои позиции в литературе. Вот и выходит, что в школьных учебниках остаются одни солнечные зайчики русской поэзии.
Романтизм не принимал подражание — один из основных приниципов классицизма. Поэтом можешь ты не быть, потому что тебе это не дано. Поэтами рождаются, а не становятся, по мнению прожигателей сердец девятнадцатого века. Классицисты же считали соревнование одной из реперных точек литературы, а если есть соревнование, то должны быть и нормы, правила, так что появляется подражательность, что логично. Кроме того, по их мысли, поэзии можно научиться: всем это дано в равной мере.
В равной мере каждому даден твиттер, ютуб или, чорт вас подери, тикток. Все могут снимать, писать и выкладывать. И не за банальность ли и вторичность мы так бесщадно таскаем за волосы беспорядочных мальчиков и девочек в нехороших тиктоках и всяких там разных ютубах?
Если у романтиков важно, что “да, я не Байрон, я другой”, то сегодня мы можем сказать: “Да, я не Милохин / Поперечный / Гнойный / извините, у меня плоховато с молодёжной культурой, так что вставьте то, что считаете нужным… , я такой же”. Многие на этом месте помянут и постмодернистов: да, я Энди Уорхол, и я только что съел гамбургер, а ещё написал миллион картинок с банками супа “Кэмпбэлл”. Я и есть вторичность. Всё уже написано, так что я буду только повторять и соревноваться с другими: кто же из нас круче повторит?
Наверное, ставить ряд Ломоносов — Энди Уорхол — Милохин странновато, но всё это писано для того, чтобы сказать всем: в повторениях нет ничего плохого. После повторов придёт новая эпоха, в которой мы найдём новых наших всех, так что не отчаивайтесь. К тому же, повторение мать учения:
Что мы знаем о классицистах? Кого мы знаем из классицистов? Ну, Ломоносов, Державин… Не очень-то солидный список для эпохи, которая длилась почти всё восемнадцатое столетие. Хотя, наверное, порядочные мальчики… мне некогда дальше копировать, нужно готовить обед, так что просто пролистайте наверх, пожалуйста.