Я приду к вам в гости. Я предложу поставить абсолютно чистые ботинки на ваш абсолютно чистый кухонный стол, и вам это предложение будет скорее неприятно. Ваш отказ не объяснить медициной. Вероятнее всего, вы скажете, что ставить ботинки на кухонный стол — это “ненормально” вне зависимости от степени чистоты; так же ненормально и раскладывать на кровати приборы или класть подушку на ободок унитаза. Мокрая почва на одежде — грязь, но на клумбе или в глухом лесу она таковой не является. Почва — на клумбе, подушка — на кровати, вилка — на кухне, ложка — на кухне, ножик — на кухне. Продолжайте перечислять.
Так Дуглас выводит: мир полон символических границ, и вещь внутри отведённых ей границ — это вещь на месте; не на месте — грязь. Чтобы вещь перестала быть грязной, проводится ритуал очищения. Вы сели на мокрую голую землю, и на ваши джинсы налипла почва. Вы хотите их постирать и кидаете в стирку. Возможно, за исключением редких ситуаций, символические границы даются нам обществом. Вы приходите в гости, не снимая ботинки, идёте в комнату друга и играете с ним в приставку. Так работает у американцев, которые ещё и спокойно относятся к немытью рук. Так не работает в постсоветском пространстве, где, как говорят западные, моют руки истерично.
Дам другой пример. В январе аналитик Сумленный доказывал, что Борис Надеждин — такой же имперец, как и Путин. Сама идея основывалась на цитате Надеждина: ”Зачем нам такая [проигрываемая] война?” “Ага!” — написал автор треда. — “Надеждин не против войны — он против проигрываемой войны!”
Изнутри сообщества хочется возразить, что мы пока не знаем, останется ли на свободе Надеждин, критиковавший [не войну, а] СВО. Кроме прочего, Надеждин пытался собрать голоса, а это сложно сделать, называя сограждан мудаками. Извините, Обама говорил об Ираке с той же интонацией. Но доктору Сумленному пример с Обамой в голову не придёт. Тут другая логика: Россия Западом не является, западные стандарты к ней не относятся. Как в одном твите: “Россия — это азиатская страна. Мы не должны обращаться с россиянами лучше, чем с другими азиатами”. Понимал ли автор треда, оставшись наедине с собой, что он упрощает и лукавит? Возможно, не понимал.
Война — травма не только и не столько индивидуальная, сколько социальная. В таких ситуациях общество само должно сказать, что хорошо, а что плохо, кто свой, а кто чужой. Эти вопросы в голове у каждого, но каждый по отдельности не может дать на них ответы. Что если у каждого [украинца] свой ответ? Ведь надо самоорганизовываться, и медлить дорого. (Например, всем надо стрелять во врага. А кто враг?)
Итак, к обороняющемуся социуму претензий быть не может. Но доктор Сумленный, индивид и личность, выключает вечером экран, ложится спать и остаётся один на один с собой. Он думает о какой-нибудь песне, может, о санках, о сегодняшнем обеде и ссоре в метро, а потом вспоминает, что в принципе можно на кухонный стол и ботинки поставить, если больно хочется. Вот в этот полусонный момент и стоит у него спросить: “Поступи Надеждин не в российский, а украинский физтех, был бы он нормальный мужик?” Ну, возможно. А сейчас он чем хуже гипотетического себя?
Трамвай. В вагоне сидит мужик и видит парня на каблуках. Первому дискомфортно от того, что он видит, и он обзывается. Классическое объяснение: мужик — латентный гей, и поэтому завидует. Но бывают женщины (в т.ч. на каблуках), ненавидящих геев; некоторые гетеросексуалы ненавидят геев. Можно придумать каждому гомофобу (или, строго говоря, квирфобу) индивидуальную историю страха, но вообще-то здесь мы тоже с определённой лёгкостью находим символические границы: “Есть мужчины, и есть женщины. Каблуки относятся ко вторым”.
Многие из российских гомофилов (и даже геев) приходят из гомофобных семей или вообще гомофобной страны. Общество предложило им символические границы “мужское vs. женское”. Они от этих границ отказались. Как так? Почему по геям мнения родителей и детей разошлись, а по трансам — нет? Почему по трансам разошлись, а по Второй Мировой — нет? Или наоборот: почему Вторую Мировую дети не уважают (в отличие от дедов), но зато геев не уважают тоже (ровно как деды)?
Кажется, на вопрос в этой рамке с символическими границами много правильных ответов. Например, если хотите ответить на вопрос о геях — ответьте, когда можно ставить абсолютно чистую обувь на абсолютно чистый стол. Общество дало символические границы, а вы в этой столообувной ситуации от них отказываетесь.
Вариант Дуглас: мы плаваем в туче ментальных шаблонов. “Россия — это Европа [против Азии]”. “Россия — это Азия [против Европы]”. “Россия — это Россия [против Европы и против Азии]”. “Россия — это Россия [а Португалия — Португалия, а Испания — Испания и т.д.]”.
Разумеется, ни один из этих шаблонов не прав на все 100%; и когда человеку предлагают новый шаблон, у него нет особых причин менять свой взгляд. Тем не менее, переходить между шаблонами можно. Многие мои друзья заменили шаблон “у мужика должна быть баба” шаблоном “человек должен любить, кого он хочет любить”. Вместо помещения мужчину в символическую категорию “мужик” мы помещаем партнер_ку мужчины Х в символическую категорию “этого человека любит мужчина Х”. У каждого из сердца исходит чувство, и вот этот человек — объект любви.