Сегодня мы хотим познакомить вас с отрывком первой и пока что единственной книги Виктории Валиковой “Точка G”. Нет, это не новая книга издательства Ad Marginem, не философское эссе, не современная поэзия и даже не постмодернистская проза, хотя название идеально подходит каждой из этих категорий. На деле, это личные дневники и записки девушки-врача из Уфы, оказавшейся далеко за пределами родного города и привычной жизни.

Почему мы решили рассказать об этой книге? Потому что за “мы” скрывается двадцатидвухлетняя Аня, которой повезло быть знакомой с Викторией и которой захотелось поделиться трудом авторки и помочь её детищу.

Вика — основательница клиник

В августе 2022 года я устроилась на свою первую “настоящую” работу в благотворительную организацию Health & Help. Пройдя три этапа интервью, я стала членом команды. После рабочей встречи с начальницей отдела мне для ознакомления прислали материалы о Health & Help, и я как прилежный работник решила прочитать все интервью и посмотреть документальный фильм. В фильме-то я впервые и увидела Вику, молодую девушку, которой ещё не было тридцати, а она уже буквально на коленках в абсолютной темноте с тусклой подсветкой телефона зашивала открытую рану гватемальцу — одному из первых пациентов клиники, которая вот-вот появится в поселении Чуинахтахуюп.

За этим “вот-вот” скрывается долгий путь: военный конфликт в первой гватемальской деревне, коррупционный скандал во второй, бессонные дни и ночи, бесконечное планирование, краудфандинг, шаманские обряды и люди. Куда ни глянь везде люди: одни — без врачей и помощи, другие — молодые и задорные с грандиозными планами, третьи — неравнодушные, помогающие претворить в жизнь что-то важное.

В 2017 году была построена первая благотворительная клиника Health & Help в небольшом поселении в Гватемале, она стала единственным медицинским учреждением не только для его жителей, но и для гватемальцев из всех окрестных деревень. Через два года появилась вторая клиника уже в Никарагуа на побережье Тихого океана.

После фильма я познакомилась с Викой на одном из созвонов команды, с тех пор мы встречались онлайн по несколько раз в месяц, я была в Москве, она — в Аргентине.

Вика — врач

По образованию Вика — врач-тропиколог, дипломированный специалист по знанию тропической медицины, в российской практике вы вряд ли встретите такую специальность, самый ближайший аналог — врач-инфекционист. Изначально именно на инфекциониста Виктория и отучилась в родной Уфе, работала в приёмном покое. Потом она приняла решение получить новую квалификацию, попробовать поступить за границу. Выиграла стипендию, поехала в Бельгию, закончив вуз в Антверпене, отправилась волонтёрить, пунктом назначения стала Гватемала. Отсюда и берёт отсчёт “Точка G”, долгая и продолжающаяся по сей день история отношений Вики с Гватемалой и не только.

Вика — писатель

Прошло почти десять лет с первой поездки в Гватемалу, ставшей переломным моментом в судьбе Виктории. Большое видится на расстоянии — так произошло и у Вики. Спустя все эти годы она решила собрать воедино картину того периода жизни, перечитать свои дневники и письма родным. Когда рефлексия отошла на задний план, а причина наконец-то встретила следствие, Вика поняла, что своим открытием жизненно необходимо поделиться с людьми. Не только с теми, кто ей встретился на пути, но и с теми, кого ей ещё предстоит встретить и кому — предстоит встретить её.

Этот душевный порыв веками проверенным способом вылился на бумагу и стал книгой. Каждая глава — небольшая зарисовка и (почти) завершённый рассказ. Работа Вики не заставляет мучаться и долго ждать ответа на вопросы, она становится архивом историй, в которые читатель стремительно погружается и так же стремительно из них выныривает. Одним словом предложением — идеальное чтиво для современного человека с расфокусом внимания и синдромом поиска глубинных смыслов.

Без лишних слов, предлагаю вашему вниманию одну из глав работы с немного отталкивающим, но, согласитесь, интригующим названием “Мой голый мужик”.

Если эта история вам понравится, то обязательно советую прочесть всю книгу, в электронной версии она доступна на платформе Бориса Акунина BABook. Книгу приобрести можно за любое посильное пожертвование от $10, а вся сумма с продажи пойдёт на клиники Health & Help, которые Виктория построила в Гватемале и Никарагуа.

My naked men / Мой голый мужик

Частенько я заикаюсь про карму. Люди обычно верят в то, во что им хочется верить. Вот и я, собственно, верю в то, что если вы делаете добро — то добро с вами случается. Со мной все именно так.

Прийти в субботу в клинику мне приспичило совсем даже не потому, что я трудоголик (хотя этого тоже не отнять), а потому что в моей каморке, что за актовым залом, нет не только школьного оркестра, но и интернета. Мой сосед, у которого я воровала трафик, съехал в нормальный район, ну и плакал мой халявный Wi-Fi.

Так что я прибежала в клинику, которая обычно по субботам закрыта, но сегодня был “психиатрический день”: раз в шесть недель к нам прилетает психиатр в голубом вертолёте с Большой земли и раздаёт нашим психиатрическим пациентам волшебные таблеточки. Так что в клинике были только тётя-психиатр, я и, конечно, моя любимая Эйрин.

Мы с Эйрин мило болтали о том, как вечерком пойдём жечь в караоке (ох, родные, вам бы видеть, как ваша покорная слуга отплясывает под пусикэт доллс с микрофоном в руках), в тот самый момент, когда в клинику вбежал мужик.

У меня, грешным делом, в голове пронеслось: “Го-о-олый мууужик! Кто залезает смешно на машину…”, потому что мужик был и вправду голый. Ну, почти голый. В плавках.

— Я… У меня… Я не могу… — мужик хрипел, показывая на горло.

Беглый взгляд на пациента — бледная кожа покрыта розовой возвышающейся разлитой сыпью, вены на шее очерчены, губы и язык разбухли, и, собственно, диагноз смог бы поставить даже психиатр любой школьник.

— Эйрин, тащи эпиручку и дексу — у нас тут анафилактический шок.

Эйрин — умница и быстрая и знает, где что лежит. Несколько секунд, и мужик обколот в обе ноги, она надевает ему кислородную маску, и он потихоньку оживает.

Пока я раздаю команды, в клинику забегает молодая девушка с двумя плачущими детьми.

 — Рей! Рей! Доктор, он умрёт, да? — девушка тоже начинает плакать.

— Спокойно, миссис. Ваш муж ещё долго проживёт, — отвечаю я.

Рей, пытаясь улыбнуться под маской, смотрит на меня: “Это наша няня. Майла, перестань, дети и без того испуганы”.

— Доктор, что-нибудь ещё? — спрашивает Эйрин. Ох, как же я люблю, когда она меня называет “доктор”.

— Сегодня рулить придётся вашей няне, — говорю я. — Дифенгидрамина ему внутримышечно, пожалуйста.

— Я, конечно, знал, что у меня на лошадей аллергия. Но чтобы так… — Рей рассказывал, отодвинув маску. — Когда мы ездим на ранчо к родителям, у меня часто сыпь бывает.

Приехав в свой летний роатановский дом, Рей водил детей на конюшню соседнего резорта два предыдущих дня, но сегодня решил пофотографировать их с лошадками. Младшая никак не хотела сидеть на лошади одна, и ему пришлось самому залезть в седло и взять её на руки. После чего появилась сыпь, и через пару минут — нарушение дыхания. Он скинул с себя одежду (умный мужик!) и прибежал в клинику.

Вообще, если вы аллергик, то вам обязательно нужно сходить к аллергологу и сделать аллергопробы. Потому что аллергии очень часто бывают перекрёстными. Например, на укусы комаров и на орешки. Или на латекс и на клубнику (хе-хе-хе, вот стрёмное сочетание). Пусть вам сделают панель аллергенов (это когда к коже прикладывают кусок пластика с прорезями и в каждую прорезь наносят свой аллерген). Если у вас есть острая реакция на что-либо — вам выдадут две ручки с эпинефрином и научат ими пользоваться.

Ну а я тем временем всё про карму. Рей сидел в кабинете и слушал, почему мы оказались в субботу в клинике и вообще на Роатане. Я заполняла карту и писала назначения “на дом”.

— А вы мне можете такой шприц выдать? Ну мало ли что? — он уже почти отошёл от шока.

— Конечно, — сказали мы хором. — Две штуки. Как пользоваться, вам Эйрин объяснит, — добавила я. — А ещё вам надо мне показаться до отъезда.

— Мы здесь ещё два дня. Потом улетаем в Штаты. Я хотел спросить, могу я как-то помочь клинике? Ну или вам, девчонки, лично? Сказать начальству, может, — пусть повысят? — он засмеялся.

— Мы волонтёры, нас не повысишь, — мы тоже засмеялись. — Но вы можете помочь клинике. Мы тут за счёт пожертвований выживаем.

— Отлично, клинике пожертвуем. А вам давайте я обед куплю, что ли? — Рей не отступал.

Мы договорились, что Рей заедет за мной на автомойку, а потом мы заберём Эйрин из её пляжного дома. Когда он подъехал, я, прихорошившись, спускалась на каблуках по лестнице из своей квартирки, и подо мной сломалась ступенька. Не, я, конечно, девочка не особо лёгкая, но, думаю, дело оказалось всё же не во мне — от постоянных дождей лестница прогнила, и я уже несколько раз говорила хозяину, что надо её починить. Шлёпнулась я очень смешно. Прямо перед капотом.

— Док, ты живая? — Рей открыл дверцу машины и помог мне встать. Его сынишка высунулся в окно и лепетал что-то вроде: “Бобо-бобо-бобо”. — Вот это жизненные условия. Контакт с местным населением налаживаешь, что ли? 

— Да как-то… денег нет шиковать, — ответила я.

Стоило, наверное, раньше оговориться, что Рей руководил строительной компанией и был биллионером. Это можно было с первого взгляда сказать даже по его плавкам. Ну и со второго — по “порше”.

— А что, если тебе переехать к нам? Мы всё равно тут на Роатане только пару месяцев в году. А тебе к клинике близко, и за домом присмотришь, — он говорил об этом так просто, как будто ручку мне одалживал.

— Э-э-э-э. А можно?

— Думаю, тебе, док, вообще всё можно. Вы мне жизнь спасли.

Дальше мы дружно обедали — жена Рея, красавица, каких поискать, четверо детей, няня и я с Эйрин. Они рассказывали про то, как глупо вышло с этими дурацкими лошадьми, а потом много — про отдых, совсем немного — про бизнес, про детей и про то, как хорошо, что отец семейства живой. А мы про то, как стечение обстоятельств может изменить всё в одночасье.

Рей вернулся в “Эсперансу” на следующий день. С чеком на десять тысяч долларов США для клиники и ключами от дома для меня. Вот вам и карма.

Всё как у людей. Карма.