— Билетов нет.
— А если попозже прийти?
— Билетов нет на весь день, до вечера.
Я отошёл от кассира и через толпы людей вышел на улицу из Инженерного корпуса Третьяковской галереи. Я всего-то хотел сходить на Бориса Кустодиева.

Люди бегают марафоны, ходят с палками, ездят на велосипедах и мотоциклах, Москву перекрывают для этого едва ли не каждые выходные, а сами многочисленные забеги и заезды бьют рекорды по количеству участников.

Люди ходят в театры, что называется, как не в себя. Куда ни явишься, везде полные залы, большой зал или маленький — всё битком. Концерты в консерватории — та же история. Музыкальные фестивали на любой вкус — «новые добрые», альтернатива, привычный рок-н-ролл, всё что хочешь, и народу везде тьма.

Люди гуляют по Москве, а там — цветут сады. Выезжаешь на Садовое кольцо, и вдруг прямо на асфальте широченного тротуара — лес, я не шучу. Дубы, берёзы — натуральные, живые, но в кадках, правда, в асфальт ещё не научились врастать.

У Библиотеки имени сами знаете какого упыря, нынешней РГБ, тоже лес, а на полянах цветут гортензии всех возможных цветов и оттенков. Москва река, а точнее, её набережные и мосты увиты цветами так, что позавидует любая свадьба.

Открываются новые кофейни, выпить отличный кофе теперь можно в десятках мест по всему центру, а кофе и правда отличный. Народу везде толпы, с вечера пятницы и до вечера воскресенья столиков свободных нет, всё забронировано.

Это не только в Москве. В Подмосковье примерно так же, с меньшим размахом, разумеется, но смысл примерно тот же — праздник.

И везде толпы, толпы, толпы, машины, люди, суета, разговоры, дети кричат.

Подъезжаешь к усадьбе А-во, а тут столько машин, будто стоянка перед IKEA в те времена, когда ещё была идея и была Икея. Вдоль дороги за горизонт уходят машины, иногда припаркованные в два ряда, официальная парковка забита под завязку. В парке не протолкнуться, кажется, что здесь все московские марафонцы и байкеры стартуют. А финишируют, проехав сквозь леса и цветы, прямиком в Инженерном корпусе Третьяковки, чтобы густой спортивной толпой ринуться на просмотр Кустодиева.

Люди ищут красоту и счастье. Что объединяет всё это? Эндорфины. Природные «обезболивающие» организма. Они снижают физическую и эмоциональную боль, вызывают чувство эйфории после физической нагрузки или приятных занятий. Они вырабатываются центральной нервной системой в ответ на боль или стресс, но и высвобождаются во время еды или физических упражнений.

Все пиры во время чумы связаны с этим, и наш не исключение. По данным Всероссийского центра изучения общественного мнения (ВЦИОМ), опубликованным в феврале 2024 года, каждого четвертого россиянина можно назвать театралом — 25% россиян посещают театр несколько раз в год и чаще, это почти в два раза выше в сравнении с 2008 г. — 13%. Ещё 19% наших сограждан — редкие посетители театров, они бывают там один раз в несколько лет (2008 г. — 15%, 2019 г. — 27%). И это больше года назад. По моим личным ощущениям, теперь театралом можно назвать каждого второго, если не первого, остальные бегут и едут на выставки и в музеи.

Этот безудержный праздник, на мой взгляд, можно объяснить только постоянным стрессом и страхом. Что мы видим перед собой? А вот. 21 сентября к Министерству вооружённых сил на Фрунзенской набережной вышла мать мобилизованного. Вот, что написали в телеграм-канале «Осторожно, новости»: «Женщина по имени Лидия вышла с плакатом, на котором были написаны даты: „21.09.22 — 21.09.25“ — три года назад власти объявили в стране „частичную мобилизацию“. Она смогла простоять некоторое время с плакатом напротив здания, после чего полицейские силой затащили её в патрульную машину. Сейчас женщина находится в ОВД Лужники, связи с ней нет». Нельзя требовать, чтобы людей отпускали с фронта, потому что нельзя. Наше дело правое, с нами Бог. Понимать надо.

Стоит отметить, что одиночные пикеты у нас не запрещены. Это большое упущение, конечно, надо бы запретить, но дайте срок. Срок, кстати, дадут, тут сомневаться не приходится.

А пока празднуем, бурно, радостно, отчаянно отмечаем, что сердце наше разрывается в клочья, что за три с половиной года вокруг нас образовалась пустота, которая не всегда связана с тем, что друзья благополучно уехали, иногда пустота от того, что кого-то из знакомых убили на войне и в закрытом гробу навсегда закопали вместе с надеждами, что человек мог бы жить, завести семью, родить детей и быть счастливым. Празднуем круглосуточный стресс и тоску, безуспешные попытки забыть, что с нами со всеми сейчас происходит, что мы молчим, боимся сказать лишнее слово в незнакомой компании, даже и на полразговорца меня, например, уже не хватает. 

Не знаю, как себя чувствуют те, кто был за войну и не видел в ней ничего противоестественного. Могу предположить, что им тоже страшно. Иначе откуда тогда эти толпы жаждущих эндорфина.

Юний Ювенал в 120 году сформулировал великую формулу panem et circenses. Работает и две тысячи лет спустя. То, что написано в его десятой сатире, до странности похоже на нас:

«Так, понимаю, всё ясно. Но что же творится
С этой толпой?» — «За счастьем бежит…
…Этот народ уж давно, с той поры, как свои голоса мы
Не продаём, все заботы забыл, и Рим, что когда-то
Всё раздавал: легионы, и власть, и ликторов связки,
Сдержан теперь и о двух лишь вещах беспокойно мечтает:
Хлеба и зрелищ!» 

Так и мы, гонимые своими страхами, депрессией, желанием забыться и хоть как-то нормализовать свои представления о реальности, бежим марафон и не остановимся, кажется, уже никогда.

Я уезжал из усадьбы А-во и продирался сквозь плотно припаркованные машины, между которыми бродили десятки людей. Светило солнце, было тепло и приятно. Внезапно какой-то любитель культуры со всего маху жахнул кулаком мне по стеклу, я, виноват, не заметил его за машиной.
— Куда едешь, мудак, я те щас зеркало отобью, — энергично сказал мне человек, исполненный эйфорией от прекрасного.

* * *

Когда я заканчивал уже писать этот текст, в мессенджер пришло сообщение от друга детства: «Привет! Бомбят Раменки, Коньково и Кузьминки. Один взрыв слышал своими ушами».

Гоу в театр!

Демагог — журнал о независимой культуре.

Мы берём интервью у андеграундных режиссёров, выпускаем рецензии на главные книги независимых издательств, рассказываем о новостях культуры, репрессиях, цензуре и релизах, публикуем аналитические материалы о прошлом, настоящем и будущем.

Вы можете помочь рассказывать больше и чаще настоящей живой культуре, подключив ежемесячное пожертвование на Boosty или Patreon. Помните, что Демагог — свободный журнал для свободных людей. Мы зависим только от вас!