и вот уже прошли морозы, читатель всё чего-то ждёт, а ждать, я вам скажу, нечего.

мой прошлый текст репостнул к себе на стену глеб морев, назвав меня новым гоголем. я согласна на гоголессу. понятно, что сразу прибежал сапрыкин с поспешным сравнением меня с аделаидой метёлкиной, но вовремя опомнился и написал, что “не повторяется такое никогда”. и он прав.

аделаида метёлкина — проявление одной конкретной эпохи. она родилась в журнале “сегодня”, продолжила своё существование в “русском журнале”. напомню, что ни журнала “сегодня”, ни “русского журнала” (ни литературной критики, хочется добавить) уже нет. она не может повториться (то в стрелку может превратиться, то в маневровый паровоз), потому что она умерла вместе с тем временем.

аделаида жила тогда, когда была рефлексия второго уровня (критика критики), когда был литературный процесс, сегодня комментарий “литературная общ-ть любит бойких баб” (и мои любимые восклицания о феминитивах) у нас являются рефлексией второго уровня. она выпускала почти по тексту в день. сейчас просто невозможно столько писать о литературе, потому что столько просто не происходит.

крещенские морозы кончились, всё тает, наросшие на бровях домов сосульки летят вниз.

отвлекусь от литературы, потому что не могу не поделиться своими последними впечатлениями. зашла я тут недавно на ютуб, а там запись программы 2007 года “закрытый показ”, обсуждают вышедший “груз 200” балабанова. сюжет прост: одни ругают фильм, другие хвалят. драматургия тоже не очень замысловатая: все спорят и перебивают друг друга. кульминация интересная: юрий лоза говорит, что ему не понравилось кино и уходит. мораль: неоднозначная картина.

напомню основные для нас процессы 2007 года. “русский журнал” всё ещё существует, но уже два года как без бориса кузьминского (он же аделаида метёлкина), который ещё в 2005 году нечаянно сжёг редакцию и окончательно ушёл из журнала. в 2006 году его зовут на передачу “школа злословия”, где он на вопросы татьяны толстой и авдотьи сморновой о метёлкиной отвечает: “понимаете, это игровой персонаж родом целиком и полностью из девяностых, когда ещё была возможна игра, и она имела какое-то значение для культурного процесса. а сейчас аделаиде просто скучно, и она впадает в спячку”. однако возможны такие программы как “закрытый показ”, возможны ещё подобные споры. дома от удивления поднимают брови, и сосульки летят вниз.

только ленивый не написал ничего ко дню рождения мандельштама, но мало кто заметил, что в декабре стукнуло двести лет фету, который написал стихотворение “на пятидесятилетие музы 29 января 1889 года”, заканчивается оно так:

тут нет чужих, тут всё родной и кровный!

тут нет врагов, кругом одни друзья! —

и всей душой за ваш привет любовный

к своей груди вас прижимаю я!..

сосулька вонзилась. поползла трещина. в 2007 году была возможна передача “закрытый показ”. сегодня невозможна. те две группы оказались разделены не телевизионной площадкой, а бесконечно растущей пропастью. все распределились по своим тусовкам. одной из которых оказался фейсбук. они закрылись. тут нет врагов, кругом одни друзья. однако со временем оказывается, что френды и френдессы не то же, что друзья и подруги. сосульки висят. переулок. покосился гнилой фонарь. галина юзефович пишет у себя в комментариях, что ищет, куда ей перейти из фб, борис кузьминский уже ушёл в minds, где публикует по несколько постов в день, а михаил павловец пишет стихотворение о том, что френд_ессы уходят из фейсбука, не говорю о качестве стихотворения, говорю о тенденции.

переулочек, переул… горло петелькой затянул. не повторяется такое никогда. так мертва аделаида метёлкина. как кто убил?.. да вы убили, родион романыч! вы и убили-с…
зарывшись в нору, все решили, что на них теперь не нападут, что теперь безопасно. весь литературный процесс держится на тех автор_ках, критик_ессах и т.д., которые давно заняли свои места. об этом говорит уже то, что любимые темы современной критики: некрологи, юбилейные тексты, юбилейные некрологи и обзоры года, месяца, недели.

обзоры прошлого года медленно переходят в советы и загадывания будущего. больше ничего не остаётся. но и эти предсказания строятся исключительно на том, что и так уже занимало свои позиции. что-то мне совсем не верится в то, например, что такие автор_ки как максим сонин, оксана васякина или алексей поляринов прыгнут выше головы.

отсутствие движения и времени становятся скорее даже не той вечностью, которую пытается выложить кай, а теми вечностью безумия и безумием вечности, к которым приходит батюшков. который час, его спросили здесь, а он ответил любопытным: вечность! но только для недавнего именинника мандельштама эта спесь ещё любопытна. сегодня она уже навязла на зубах.

настолько эта вечность неинтересна, что лев оборин свой регулярный обзор “лучшее в литературном интернете” начинает словами “давно не виделись”, но уже второй пункт у него: “лишним не будет: здесь — петиция против законопроекта, по которому вся частная просветительская деятельность должна подлежать согласованию и цензурированию. о том, чем он грозит, с примерами писала «докса»”. это лучшее, что вы нашли в литературном интернете, лев? простите, но это никак не относится к литературе. а слова “лишним не будет” описывают всю литературную критику сегодня.

не повторяется такое никогда, даже в нашей вечности.

 

клава синяя